I век до н. э., по «римской» волне синусоиды, приходится на конец XIII века. Мы находим два поражения Карла Анжуйского в Фессалии от войск Михаила Палеолога в 1271 и в 1281 году, которые могут быть отождествлены с описанной выше битвой. Но в отличие от античных описаний эти, средневековые, очень короткие.
Вот один из этих случаев в изложении Ф. Успенского:
«По смерти старого эпирского деспота Михаила (1271) Карл (Анжуйский) успешно действовал в Албании… Дипломатическая борьба между Карлом и Палеологом охватила весь Балканский полуостров с соседней Венгрией. В последней (Михаил VIII) Палеолог одержал победу. Политические отношения по обычаю времени завершались браками между членами династий. Стефан Венгерский, в жилах которого текла кровь никейских царей, выдал дочь Анну за наследника греческого престола Андроника (1272)».
Более интересен второй случай. Ф. Успенский:
«Карл (Анжуйский) получил свободу действий и отправил в Албанию сильные подкрепления своему полководцу Руссо де Сюлли, который осадил Берат. Перевес сил Карла на суше казался бесспорным, но неожиданно для него великий доместик Михаил Тарханиот разбил Сюлли и взял его в плен (1281). Такой успех рассматривался в Константинополе как спасение… Пока Карл собирал людей, корабли и военные припасы, возлагая на своих подданных тяжкие жертвы, Михаил (Палеолог) через своего генуэзского вассала Цаккарию Фокейского искал помощи у врагов Карла в Европе… Сицилийская „вечерня“ (1282) похоронила планы Карла о походе на греческий Восток».
Ф. Грегоровиус дополняет:
«Теперь именно Карл (Анжуйский) достаточно расширил свои дипломатические связи и военные средства, чтобы совершить давно намеченный поход на восток. Герцог Афинский (Гильом Вилльгардуэн) должен был также для этого выставить снабженные войском галеры. Осуществление цели великого предприятия, — завоевания Константинополя и восстановления латинской империи под скипетр Анжу, — казалось, было обеспечено благодаря союзу, заключенному королем 3 июня 1281 г. в Орвието с папой Мартином IV, а также с Венецианской республикой. Тут произошла чреватая последствиями Сицилийская вечерня. Михаил VIII (Палеолог), предлагавший свою помощь этому перевороту, сразу почувствовал себя свободным от угрожавшей ему опасности. Сицилийская революция одним ударом уничтожила великие предначертания Карла».
Возможно, если бы не литературные произведения вроде «Гражданской войны» Юлия Цезаря, мы бы вообще не имели детальных описаний подобных сражений. Насколько они правдивы, трудно судить. Еще одно изложение дает нам Исидор Севильский (570–638) в «Истории о царях готов, вандалов и свевов»:
«В войске Помпея сражались эфиопы, индусы, персы, мидяне, греки, армяне, скифы и иные восточные народы, собранные против Юлия, однако мужественнее всех сопротивлялись Цезарю готы… Ведь их даже Александр велел избегать, их боялся Пирр, и Цезарь страшился». Готы — что удивительно, через два столетия после Цезаря, жили на альпийских горах, ученые (но не современные) привыкли чаще звать их «геты». По «римской» волне века готов и Цезаря совпадают.
Битва при Фарсале в изложении А. Васильева:
«…между Карлом (Анжуйским), титулярным латинским императором (Балдуином II) и Венецией в 1281 г. заключен договор „для обратного отвоевания империи Романии, которая находится во владении Палеолога“. Против Византии создалась огромная коалиция: войска из латинских владений на бывшей территории империи, из Италии, из родной Карлу Франции, венецианский флот, папа, сербы и болгары. Казалось, Византийское государство стояло на краю гибели, а Карл Анжуйский, этот, по словам одного историка (Нордена), „предтеча Наполеона в XIII веке“ стоял на пороге всемирного могущества».
Здесь прямо византийский престол в конце XIII века ассоциируется с всемирным могуществом! И кстати, предтечей Наполеона оказывается не Цезарь, а Карл Анжуйский.
Мы не сомневаемся, что Галльская война, выигранная Цезарем — это борьба кесаря Михаила VIII Палеолога с французами на Балканах. Разумеется, Галльская война имеет мало общего с действительными событиями конца XIII века, потому что она — литературный вымысел. Однако воображение неизвестного автора должно было питаться реальностью. Это закон творчества. Поэтому мы говорим об отражениях и оригиналах. Но между таким «оригиналом», угодившим в официальную историю, и действительно произошедшими событиями могут быть большие разногласия.
Захват Адрианополя
В XIV веке турки заняли большую часть Балканского полуострова и в 1361 году захватили Адрианополь, который вскоре превратили в свою столицу. Предшествовала ли осаде какая-нибудь битва у стен города, историки молчат. Изложение событий по Ф. Грегоровиусу:
«Так как император Кантакузен нуждался в помощи султана, своего зятя, то он вынужден был ограничиться бессильными фразами против захвата Сулейманом фракийских городов. В таком же положении был Иоанн V Палеолог. Ему удалось в 1355 году овладеть Константинополем и устранить своих противников. Император Кантакузен сложил корону, чтобы закончить свою бурную жизнь смиренным монахом в Спарте… Мурад I, сын умершего в 1359 году Орхана, мог еще удачнее продолжать завоевания отца. Осадив Адрианополь и овладев знаменитой фракийской метрополией, он сделал ее в 1365 г. султанской резиденцией и европейским центром монархии османов вместо азиатской Брузы, — пока это еще не могло быть сделано с Константинополем…»
Но хоть описания битвы при Адрианополе XIV века не имеется, зато известна битва с готами при том же Адрианополе в 378 году. Здесь надо повторить следующее: готы считаются германским племенем, однако еще Иордан не видел разницы между готами и азиатскими гетами. Названия этносам (готы, русы, германцы, татары) присваивались из каких-то мистических соображений и распространялись, видимо, из одного центра. На самом деле кто угодно мог называться у «древних авторов» готами.
Бой при Адрианополе 378 года.
Итак, приведем рассказ Е. А. Разина:
«Военачальник готов Фритхигерн, получив сведения о поражении одного из своих отрядов, приказал всем своим силам отступить в район Кабилэ. Позиция готов позволяла воспрепятствовать соединению войск Валента и Грациана, так как она занимала фланговое положение в отношении направления Адрианополь — Филиппополь. Но для того, чтобы напасть на Валента, готы не располагали в данный момент достаточными силами конницы. Часть готской конницы находилась далеко; она была вызвана, но еще не прибыла. Надо было выиграть время и не допустить соединения сил римлян.
Армия Валента, состоявшая из пехоты и конницы, выступила из Мелантиады и двинулась навстречу Грациану. Когда она прошла Адрианополь, разведка выяснила, что готы собираются сильными постами прервать коммуникацию римлян. Для устранения этой опасности был выделен отряд всадников и пеших стрелков, которому была поставлена задача удерживать ближайшие проходы.
В это время готы стали медленно продвигаться в направлении укрепления Ника, что восточнее Адрианополя. Передовые легкие войска Валента ошибочно определили силы готов в 10 тысяч человек; эта ошибка имела важные последствия. Готы в результате трехдневного наступления вышли на коммуникацию римлян. Поэтому войско Валента повернуло обратно к Адрианополю, подошло к нему в боевом порядке, расположилось в укрепленном лагере, защищенном палисадом и рвом, и с нетерпением стало ждать отряд Грациана.
На собранном Валентом военном совете были высказаны два мнения: одни предлагали дождаться галльских войск, другие настаивали на немедленном вступлении в бой. „Победило, однако, — пишет Аммиан, — злосчастное упрямство императора и льстивое мнение некоторых придворных, которые советовали действовать с возможной быстротой, чтобы не допустить к участию в победе, — как они это себе представляли, — Грациана“. [29] Валент решил атаковать готов до прибытия отряда Грациана. Это решение было вызвано не только завистью Валента к своему племяннику, но и обстановкой: готы прервали коммуникацию римлян, окрестности были разорены, силы готов, по данным разведки, были невелики, и это давало надежду на легкую победу.
Оставив обоз и вьюки у стен Адрианополя, Валент на рассвете 9 августа 378 года двинул свою армию против готов. День был знойный, воины страдали от жажды, маршируя по каменистым дорогам. Около двух часов дня римляне увидели телеги готов, которые, как донесли разведчики, были расставлены в форме круга. Валент приказал строиться для боя, но армия не могла быстро выполнить этот приказ, так как приходилось перестраиваться из походного порядка в боевой.
В это время к Валенту прибыли послы готов для переговоров о мире. Фактически Фритхигерн переговорами стремился выиграть время для того, чтобы вызванная им конница успела прибыть к началу боя.
Боевой порядок римлян состоял из двух линий: в первой — конница, во второй — пехота. Правое крыло конницы было выдвинуто вперед, а левое только еще выстраивалось из походной колонны. Пехота, по определению Аммиана, являлась резервом. Но резервом фактически был отряд батавов, а пехота составляла вторую линию боевого порядка.
Пехота готов засела в укреплении из повозок, защищавших их от атак римской конницы. Готская конница была уже недалеко от поля боя.
Бой завязали стрелки и скутарии, которые самовольно выдвинулись вперед и стали обстреливать табор готов. Легкая пехота увлекла за собой левое крыло конницы, подступившей к самому табору. Атака римской конницы была отражена готами, засевшими за своими повозками. Правое крыло конницы не закончило еще построения. Пехота оказалась без прикрытия. В это время показалась готская конница. „Как молния появилась она с крутых гор и пронеслась в стремительной атаке, сметая все на своем пути“. Удар готской конницы решил исход боя: началось беспорядочное бегство солдат римской армии и уничтожение их готами. Римский император был убит.
После разгрома римской полевой армии готы осадили Адрианополь, но взять его не смогли и отступили. Затем они осадили Константинополь, от которого их оттеснила армия под командованием нового императора Феодосия. Однако Феодосий вынужден был заключить мир с готами, предоставив им для поселения Иллирию».